О ситуации в энергетическом секторе без утайки рассказваеют и частные энергетические компании, и государственное «Укрэнерго», и даже мэр Киева Виталий Кличко. Эксперты пытаются объяснить, откуда эта лавина апокалиптических заявлений, например, так: Кличко перестраховывается, чтобы его потом не упрекали, что не предупредил — как весной не оповестили население о вторжении РФ.
Трудно согласиться с этой трактовкой. Если в Киеве случится блэкаут, вопросы к городской власти будут в любом случае, например: зачем было тратить деньги на ремонт вполне пригодного слоя асфальта, а не покупать генераторы?
Целеуказание
Но больше всего удивляет целеполагание энергетической коммуникации.
Как реагирует украинское минобороны на удары РФ по высокоточным ракетным установкам HIMARS? Российские военно-космические силы, как известно, устроили за ними настоящую охоту. А вот как. Сперва звучат полные иронии заявления, что снаряды из РФ попали в деревянные макеты. Следом — заверения, что ни одна установка не пострадала.
Очень правильная стратегия. На самом деле никто, даже военные эксперты, не может точно сказать, что стало с HIMARS, в какой они кондиции, какой процент установок уцелел, какой у них сохранился потенциал и т. д. Даже разговорчивый советник Алексей Арестович толком ничего не знает.
А теперь сравним с коммуникацией по энергетике: в заявлениях ответственных лиц указывается точный процент потерь, описывается плановый дефицит энергосистемы. И самое главное: сообщается, что вот если еще раз россияне ударят, то тогда уже точно всем гаплык. Это что такое? «Приглашение на казнь» энергосистемы?
Если цель — посеять панику среди населения, то она достигнута. Если цель — напугать украинцев, которые собрались возвращаться, то идея очень топорная. Если цель — заставить украинцев уехать в ЕС на зиму, то она недостижима, все кто мог уже уехали. Мужчин сейчас не выпускают по законам военного времени, а женщины, оставшиеся в Украине, решили, что без мужей не поедут, не хотят разделения семьи.
Если цель — выбить из государства деньги на восстановление частной инфраструктуры, то такая коммуникация выглядит не более и не менее чем преступной, в ответ следует просто национализировать эту инфраструктуру.
Если цель — записать себя в спасители отечества, хотя понятно, что апокалипсиса не будет, то это по меньшей мере цинично.
А если правы эксперты, и это просто чиновники хотят снять с себя ответственность, то их надежды тщетны. Да, есть риск того, что мы движемся к ловушке блэкаута, и каждое отключение лишь увеличивает нагрузку в периоды включений, когда все бросаются стирать, готовить и заряжать телефоны. В таком случае интервалы между отключениями будут становиться чаще, а периоды подачи электроэнергии — короче, и так до полной остановки, того самого блэкаута. Никакие заклинания властям не помогут: люди все равно придут в мэрию за ответом.
Где взять деньги
Что бы ни говорили о разрушении инфраструктуры, есть и другая реальность:
- Газовый лендлиз провален, хотя премьер-министр Шмыгаль обещал его: газ «во временное пользование» нам никто не дал.
- Импорт 3-4 млрд кубов газа не состоялся, несмотря ни на принятие закона о докапитализации «Нафтогаза» на более чем 200 млрд гривен ($5,5 млрд), ни на назначение нового гендирекора «Нафтогаза», бывшего министра развития территорий Алексея Чернышова вместо Юрия Витренко.
- Дефицит угля, составивший 500–700 тысяч тонн, так и не восполнен.
- Ремонтные комплекты для систем подачи и распределения электроэнергии в нужном количестве летом куплены не были.
- Меры по защите подстанций (хотя бы бетонными блоками) на должном уровне так и не приняты, уже не говоря о переносе стратегических объектов под землю, хотя время было.
Да, нет денег. Но можно же было использовать на эти важнейшие цели $5 млрд из валютных резервов Национального банка Украины. Задача НБУ — не только инфляционное таргетирование, но и поддержание занятости. Этот двойной мандат диктует ему необходимость балансировать интересы финансового и промышленного капиталов, то есть и сдерживание цен, и экономический рост. НБУ выбрал одну борьбу с инфляцией — и получил одновременно и стагнацию в экономике, и быстрый рост цен.
Вот пример: еще до вторжения РФ НБУ осуществил резкую ревальвацию гривны, поднявши ставки по облигациям государственных займов, чем обеспечил $4 млрд спекулятивных инвестиций в эти бумаги. Но укрепившийся курс гривны лишил экспортеров примерно такой же суммы, следствием чего стала деиндустриализация и спад промышленного производства. Особенно заметно это было в производствах с большой долей добавленной стоимости — легкой и электротехнической промышленности, где рентабельность, составлявшая 10-15%, оказалась меньше, чем ревальвация гривны, и экспорт стал убыточным.
Даже в этом, военном, году банки заработали за девять месяцев 7,4 млрд гривен чистой прибыли — несмотря на то, что сделали колоссальные отчисления в резервы под возникшие и ожидаемые риски. Эти резервы составили почти 100 млрд гривен — то есть когда банки их распустят, рентабельность финансового бизнеса просто зашкалит! Поступление чистой операционной прибыли до отчислений в резервы за девять месяцев военного года увеличилась на 78%! Поток денег в банки превысил даже показатель прошлого, вполне благополучного года. Такова политика НБУ: вес финансового сектора в ВВП Украины достиг 10%. Но Украина-то не Гонконг!
Беда только в том, что в случае блэкаута топить ассигнациями не получится. Тем более что все эти миллиарды — даже не бумага, а электронные записи.
Хорошо бы эти записи послужили энергетической безопасности Украины.
