Так называемый «план Маршалла» – концепт трансатлантической сборки Европы под эгидой США. Который предусматривал, в числе прочего, демилитаризацию ФРГ. Был еще и «план Доджа» для послевоенной Японии – план вестернизации японской экономики с учетом местной специфики и демилитаризации японского государства с соответствующими изменениями в конституцию страны.
Главное – земля
Стратегия реформ в Японии, Южной Корее и на Тайване началась с земельной деконцентрации. В Японии, в частности, провели изъятие земель у крупных латифундистов, а затем продали ее в кредит мелким и средним крестьянским хозяйствам – по минимальной цене и с рассрочкой на 30 лет. В одни руки – три гектара, исключение лишь для острова Хоккайдо – там 12 га. Схожие реформы прошла в Южной Корее и на Тайване: 10-20 га на одно хозяйство.
Это вполне логичная идея, так как крупное землевладение, большие участки в руках у лендлордов, сдвигает страну в политическую архаику – с отрядами «гайдуков» – и приводит к концентрации национального капитала в аграрном сырьевом экспорте.
С сопутствующими деиндустриализацией, деградацией образования, науки и государственных институтов. С урбанистическим кризисом городов и вымиранием малого и среднего бизнеса, ориентирующегося на внутреннее потребление.
А теперь вопрос: будет ли в Украине какая-либо из внешних сил влияния продвигать идею о демонополизации аграрных латифундий и установления максимального размера землевладения? Перед тем как ответить, вспомните земельную реформу имени Тимофея Милованова (бывшего министра развития экономики, торговли и сельского хозяйства) в первом чтении: 210 тыс. га в одни руки и право владеть землей для нерезидентов, правда, через референдум. Милованов получил образование в США, так что – едва ли кто-то будет демонополизировать в Украине землевладение, скорее, наоборот.
Множество «планов Маршалла»
В понимании типичного украинского чиновника, любой «план Маршалла» выглядит так: западные партнеры-«терпилы» проливают на него щедрый кредитный дождь, а он усиленно тырит свалившуюся с неба манну.
В последние десять лет в Украине обсуждалось несколько подобных планов реформирования экономики. И все они так или иначе остались лежать на бумаге, разбились, как мошкара, о лобовое стекло автомобиля под названием «политическая элита Украины».
Вот, например, программа, которая даже называлась «планом Маршалла» – а именно, MicroeconomicDevelopment and Social Enterprise in Ukraine: A «Marshall Plan» for Ukraine. Она предложена в 2007 году британской организацией People-Centered Economic Development. Сегодня на часть ее положений смотреть весело, скажем, обеспечение Украины дешевым интернетом произошло как бы само собой, без это программы, Украина буквально лидер по стоимости интернета в мире, несмотря ни на какие обстрелы.
Другие блоки программы актуальны и спустя полтора десятка лет: система микрокредитования населения, развитие малого бизнеса. Программа получила лестные оценки такого титана предпринимательской мысли, как Ричард Бренсон.
В 2014 году сценарий лучшей жизни для Украины предложил знамениый французский журналист, писатель и философ Бернар-Анри Леви, его программа включала три позиции:
- проведение ежегодного экономического форума по Украине;
- создание страховой компании, которая будет хеджировать инвестиционные риски иностранных инвесторов – за счет взносов олигархов, они же заинтересованы в росте капитализации Украины и увеличении мультипликатора на украинские активы;
- помощь в виде кредитов международных доноров под гарантии ЕЦБ и МВФ.
Сегодня помощь доноров льется рекой, и вовсе не по причине инвестиционной привлекательности Украины, форум проводить бессмысленно, а вот тема гарантий инвестиций в период восстановления Украины актуальна как никогда – но не за счет олигархов, а за счет опять-таки доноров.
Позже пявилась программа помощи британского историка и знатока Восточной Европы Тимоти Гартона-Эша – он предложил план не Маршалла, но Меркель, имея в виду, что главным финансовым донором Украины выступит Германия. (Британцы вообще уверены, что проблемы Европы должны оплачивать немцы.)
Немцы и сами написали «план Маршалла» для Украины – в 2016 году документ с таким названием выдвинула группа депутатов бундестага.
Был и доморощенный план, его предложил олигарх Дмитро Фирташ, даже создавший под это дело в 2015 году некоммерческую организацию – Агентство модернизации Украины. Там снова возник Бернар-Анри Леви, пара британских лордов и несколько отставных европейских политиков средней руки. Главная идея – создать фонд в размере 300 млрд долларов, его должны были наполнить частные инвсторы, суверенные фонды и международные финансовые организации. Леви и эту идею назвал «планом Маршалла».
Хорошо, что два государственных органа, которые сейчас – хотя бы по названию – будут задействованы в восстановлении Украины, а именно Национальный фонд привлечения инвестиций во главе с упоминавшимся Миловановым и Агентство восстановления во главе с бывшим журналистом Мустафой Найемом, не выдвигают «планов Маршалла». Может, еще время не пришло.
Что такое «план Маршалла»?
Давайте дадим дефиницию той программе восстановления, которая была выполнена в послевоенной Европе.
Во-первых, она не называлась «планом Маршалла» – госсекретарь США Джордж К. Маршалл изложил идею в Гарварде и затем занимался документом, озаглавленным European Recovery Program, то есть Программа восстановления Европы.
Во-вторых, отнюдь не Западная Германия, как все уверены, была главным получателем помощи: из $13 млрд, выделенных Штатами, больше всех получили Великобритания и Франция, $2,8 млрд и $2,5 млрд, соответственно.
Западная Германия получила столько же, сколько Италия – $1,3 млрд, а гораздо более маленькая по населению и территории Голландия получила $1 млрд.
Старт программы состоялся в 1947 годы и по времени совпал с так называемой «доктриной Трумэна», под которой понимают систему сдерживаний и противовесов, примененных США против СССР и давшей старт «холодной войне».
Именно по этой причине от программы были отрезаны страны Центральной Европы.
Например, США запретили Франции покупать польский уголь, хотя его цена тогда была наиболее дешевой – $12 за тонну; французам пришлось возить его из США по $20 за тонну.
Одним из условий предоставления помощи было отсутствие в правительстве политиков – коммунистов. Именно по этой причине от плана отказалась Финляндия.
В «плане Маршалла» много и других сюрпризов: значительная часть помощи оказывалась продуктами питания, а не новыми технологиями и оборудованием. США заодно обеспечивали сбыт излишков своей сельскохозяйственной продукции. «План Маршалла» помог Штатам преодолеть послевоенный кризис перепроизводства: резко сократились госзакупки и возникли излишки товаров на внутреннем рынке, прежде всего, продуктов питания. Взамен в США пошли поставки сырья из Европы.
Помимо Западной Германии, лежавшей в руинах, экономика остальны стран Европы в 1947 году находилась на приемлемом уровне: сельское хозяйство – 80% от довоенного 1938 года, промышленность – 88%. «План Маршалла» в большей степени регулировал не вопросы экономической политики каждой из стран, получавших помощь, а вопросы взаимодействия между европейскими экономиками, снятия таможенных барьеров. Следствием этой работы стало, в частности, появление Европейского союза угля и стали, который постепенно стал Европейским экономическим сообщестовм и затем Европейским Союзом.
А главное вот в чем: интеграция положила конец многовековой вражде европейских соседей, экономики Франции и Германии, например, так переплетены, что вообразить себе конфликт между ними невозможно.
Проигравшие выиграли
Немецкое же экономическое чудо состоялось не столько благодаря «плану «Маршалла», сколько благодаря плану Людвига Эрхарда, выдающегося немецкого экономиста и политика, автора теории «благосостояние для всех», которая базировалась на либеральных реформах, устраняющих влияние государства на экономику и превращении патерналистски настроенных немцев в предпринимателей-индивидуалистов. Эрхард считал, что государство должно обеспечить только базовые условия для экономического роста – остальное дело частной инициативы. И Западная Германия показала самый быстрый рост в Европе и построила социально-рыночную экономику или социальный либерализм.
Свой план выхода из кризиса получила и послевоенная Япония. В 1947 в стране была принята новая конституция, которая ввела принципы демократии и провела демилитаризацию государственной идеологии. Новая политика, разработанная американским банкиром и советником президента США Джозефом Доджом, получила название «обратного курса». (Додж, кстати, и в Западной Германии помогал послевоенному переустройству.) Ключевым элементом этого плана была демонополизация: до войны более 30% экономики Японии контролировали всего девять финансово-промышленных групп. В ходе реформ значительная регулирующая роль государства – ввиду ментальных особенностей японцев – была сохранена.
Японские финансово-промышленные группы (дзайбацу) были принудительно раскрыты – часть их акций поступила в открытую продажу и наполнила фондовый рынок, а преимущественное право на их покупку получили работники предприятий и жители регионов, где они размещались.
Результат: более 70% акционерного капитала было «распылено» между миллионами частных акционеров. Были жестко ограничены возможности для построения горизонтально интегрированных компаний: перекрестное владение не должно было превышать 25% уставного капитала.
Государство выкупало большие массивы земель сельскохозяйственного назначения у лендлордов и с рассрочкой продавало ее мелким и средним аграрным хозяйствам. К 1950 году 60% земли оказалось в руках небольших и средних фермерских хозяйств.
Таким образом, план восстановления послевоенной Японии – это деолигархизация, разукрупнение бизнеса, ценовая и валютная стабильность и качественный государственный менеджмент, оказывающий стимулирующее воздействие на экономику.
Что необходимо Украине?
Всего 42% украинской экономики (по объему выпущенной продукции) формируется в конкурентной среде. Почти 17% – распределено в системе коллективного доминирования (олигополии), где удельный вес трех самых крупных участников превышает 50% рынка. На рынки с единоличным доминированием (доля одного участника составляет треть общего объема), приходится 31%. Еще 10% - это классические монополии, где удельный вес одного участника превышает 90%.
Олигархическая концентрация современной украинской экономики превышает показатели даже милитаристской Японии.
Главный рецепт любого «плана Маршалла» для Украины – деолигархизация и декоррупционализация страны, когда финансово-промышленные группы будут хотя бы частично раскрыты, а их акции купят частные инвесторы. Должны быть введены жесткие ограничения на горизонтальную интеграцию большого бизнеса с запретом на перекрестное финансирование убыточных направлений за счет прибыльных.
Сегмент малого и среднего бизнеса должен получить как конкурентные стимулы, так и финансовые: компенсацию процентных ставок кредита, упрощение обязательных административных процедур, защиту титулов собственности, легализацию самовольно созданных работающих активов.
А активы олигархов, незаконно выведенные из страны, должны быть либо признаны вне закона, либо пройти процедуру легализации с уплатой фиксированного налога в государственный бюджет.
Что касается борьбы с коррупцией, то ее успех может быть обеспечен лишь при внедрении прямых законодательных норм ответственности за кумовство – по аналогии с борьбой «ворами в законе» в Грузии или «крестными отцами» в Италии. Только так может быть разрушена украинская «омерта» – круговая порука чиновников и большого бизнеса.
И если уж проводить параллели с послевоенной Европой, то у Украины есть риск реализации другого плана, 1944 года, – «плана Моргентау», названного так по фамилии министра финансов США Генри Моргентау. Этот план предполагал превращение Германии в аграрную страну. (Пропагандист Геббельс, который был еще жив, немедленно воспользовался ситуацией и стал кричать, что еврей Моргентау хочет превратить Германию в одно огромное картофельное поле.) Германия тогда не стала «огородом Европы», а теперь эту роль предлагают Украине.
Но серьезный план восстановления украинской экономики невозможен без антикоррупционного «Нюрнберга», международного процесса, в ходе которого должны быть вскрыты все хронические нарывы, из-за которых Украина болеет. «Нюрнберг» – необходимое условие и для деолигархизации страны: крупнейшие финансово-промышленные группы станут договороспособными, только когда утратят коррупционную поддержку властных «элит».
Что предлагается сейчас
Судя по разговорам в украинских «верхах, в плане послевоенного восстановления будут:
- Милитаризация, что вполне логично ввиду российской военной угрозы, которая останется и после нынешней полномасштабной войны.
- Повторная приватизация природных ресурсов: отъем их у национальных ФПГ и продажа, скорее всего транснациональным компаниям.
- Восстановление критической инфраструктуры для недопущения социальной миграции за рубеж.
- Максимальное укрупнение землепользования в пользу крупнейших латифундистов и западных пенсионных и инвестиционных фондов. Здесь вообще можно ожидать уникальной комбинации: скупка украинской земли западным капиталом под гарантии западных же правительств и международных финансовых структур.
- Максимальная адаптация за рубжом украинских беженцев, в том числе женщин фертильного возраста и детей.
- Приватизация железных дорог и энергетики, включая «Энергоатом».
- Рыночные тарифы.
Чего нужно добиваться украинским политическим элитам?
Я не питаю иллюзий, что у нас земельную реформу проведет новый Вольф Ладежинский (советник по аграрной реформе при Командовании союзными оккупационными войсками в Японии в 1945 году) вместо Милованова, а министром экономики назначат своего Альфреда Мюллер-Армака (архитектор реформ ЛюдвигаЭрхарда).
Хотя в истории нет ничего невозможного.
Но в план восстановления Украины просто необходимо втиснуть промышленность, потенциал урбанистических центров, образование и науку.
